Ная тоже заметила чёрный автомобиль и насторожилась, прищурившись, стала, наблюдала за ним, а Тропикана тем временем решилась ответить:
- Очень приятно. Да, я из табуна. Люди перебили его. Меня выловили одной из последних. А как тут оказалась ты? – к концу предложения голос собеседницы слегка исказился буд-то та опешила, но сейчас это не важно.
- Мне жаль твой табун… я знаю, каково это терять, близких, – со скорбью заявила белая, опустив взгляд. Это была чистая правда – Ная не раз видела как её близких друзей и родственников убивали на мясо или навсегда уводили из её жизни. – Я тоже жила в табуне, но меня поймали, хотели оседлать, – на мордочке появилась лёгкая улыбка. – Не вышло, тогда отправили сюда.
Дикарки вновь обратили внимание на машину. Из неё вышла девушка с озабоченным видом. Приезжую встретил какой-то карапуз, парочка «поматерилась» по предложению и разошлась. По ходу победила рыжая. Ох уж эти люди – лишь бы поскандалить! – решила Ная, наблюдая как девушка подходит к ограде.
- Тропикана, девочка, иди ко мне, – Ная застыла от удивления.
- Откуда она тебя знает? – почти шепотом спросила белая, не сводя удивлённого взгляда со странной девицы. А как она стала глазеть на Тропикану, когда та отозвалась и направившись к девушке. Не понимая, что происходит, Ная издала вопросительный короткий звук, адресованный гнедой знакомой. И она утверждает, что из диких?! Никогда не подумала бы что дикие стали бы подходить к человеку по своей воле! Я бы не подошла… а лягнула хорошенько! Ну ладно это её дело, а мне бежать нужно – не нравятся мне что-то эти трое с верёвками… так смотрят на меня. Снова посмотрев на Тропикану, Ная решила, что стоит сказать словечко напоследок и проржала:
- Тропикана мне пора! Но ты будь осторожна с этой девчонкой! Люди имеют привычку врать… – после этих слов Ная сорвалась с места в противоположную сторону. И вовремя – ещё бы секунда и на её шеё точно были бы накинуты три верёвки.
- Ловите подлюку!!! Убежит же!!! – заорал один из неудачливых ловцов. Ная разогнавшись, перепрыгнула ограду манежа и рванула, куда подальше пока не спохватились ещё и всадники!..

-----> Поле для гольфа

Тропикана смотрела на рыжую прямо и немного нагловато. Та постояла и ушла. Хм... Все люди одинаковые. - кобыла махнула хвостом. Оббежав поле боя еще раз, она обратила внимание на новую знакомую. Та собиралась куда-то рвануть. Пускай бежит. Она слишком разговорчивая. - подумала мустанг. Ная крикнула:
- Тропикана мне пора! Но ты будь осторожна с этой девчонкой! Люди имеют привычку врать… - ага. Спасибо, капитан очевидность. - подумала гнедая. Но все-таки крикнула:
-Пока! Удачи! -крикнула в ответ кобыла.
Теперь Тропикана осталась одна. Люди уже боялись к ней приближаться. Многих унесли. Кобыла лениво обмахнулась хвостом. Она чувствовала себя победительницей. Убегать она не спешила - не куда. Но наблюдать за делом твоих копыт довольно любопытно. Что ж. Гнедая не прогадала. Случилась очередная неожиданность. На площадку вышла девушка. Блондинка. Тропикана гордо приблизилась. Какой-то мужчина вслух произнес мысли Тропиканы: Какая ещё самоубийца суда сунулась? Еще один труп? - спросил он. Точно подмечено! - мысленно согласилась кобыла. Мания величия прогрессировала. Девушка при этих словах напугалась. Ага, меня надо боятся. Я такая. - гавенный характер кобылы вылезал наружу. Блондинка постояла еще пару секунд и ласково-просяще произнесла:
Тропикана, поди суда. Не бойся. - вытянула вперед яблочко.
Чего???? Эу, ты ошалела? Я?! Тебя?! Куда катится мир... - со злобой и разочарованием подумала дикая кобылица. Эта тетка испортила сияющие настроение. Подходить она не собиралась. Еще чего! Иначе она перестала бы быть Тропиканой. Но мысль работала и план выкристализовывался...  Бежать мне некуда. Жить одна я не смогу, даже на воле. Но если... - тут ее поток мыслей прервали:
Хорошая, девочка. Иди суда, иди. - сказала ласково девушка.
Вот тут Тропикана явно была удивлена: Я хорошая??? - с этим вопросом она осмотрела поле боя. Теть, ты чего-то попутала. Не, реально, кто сможет назвать меня хорошей?! С этой мыслью она успокоилась. Поток размышлей потек дальше: А если я сейчас поддамся, то меня куда-то уведут. И там наверняка будут лошади... Перекантуюсь там, а потом их подговорю и мы сбежим. Вряд ли им нравится жизнь в неволе. - этим коварным планом в голове, она подошла к белой, быстро схватива яблоко и отошла на пару шагов. Тропикана еще не знала, чего ждать от нее и была на нервах. Однако она не догадывалась, что взяв яблочко, она вряд ли сможет убежать. Так ведь и начиналась когда-то совместная история лошади и человека...

Яблочко было кисловатым, но очень вкусным. С довольным хрустом Тропикана дожевывала остатки угощения. Она изредка косила на девушку, которая вроде стояла спокойно. Но тут она совершила движение, которое кобыла восприняла в штыки. Она слишком резко протянула руку. Дикая напряглась, всеми силами страясь не ударить по ней. Вены на шее и передних ногах проступили отчетливо. Мышцы налились силой и кобыле казалось, что она не из мяса, а из каого-то твердого материала, типо металла. Было страшновато с непривычки. Инстинкт самосохранения вопил, что нужно ударить по ней и бежать далеко-далеко. Но разум старался думать логически, и если она поступит так, то непременно станет колбасой. Это не входило в ее планы, поэтому она терпелп, стиснув зубы. Возможно, ей было бы приятно, если бы не та неестественная напряженность и недоверие. Но неприятного не было. Блондинка несла какую-то ахинею, кажется уговаривала Тропикану пойти с ней. Девушка была очень и очень напугана (как казалось кобыле). Лошадь напряжена. Врядли это способствует доверию и теплоте в отношениях. Но пока было так.
Очень сложно преодолеть то, что привито воспитанием и опытом. Весь характер, как  у человека, так и лошади и у любого другого живого существа, привит воспитанием. Воспитание родителей, каких-то внешних факторов. Окружающей среды, других существ. Эти качества, то бишь характер, исправить очень затруднительно в молодости и невозможно в зрелости. Тропикане менятся было пока не поздно. Но время поджимало. Девушка уже сделала первый шаг - она преодолела страх. Теперь очередь дикой лошади. Только от нее зависит, будет это шаг навстречу переменам или же бег от них. Жить, как жила и потерять все новые ощущения. У нее был план, как ей казалось, благоразумный. И она собиралась воплотить его в жизнь. Но для этого нужно преодолеть себя. А это ой-ой-ой как непросто.
Вырвавшись из потока нахлынувших мыслей и чувств, кобыла несколько ослабила оборону. Она резковато, для домашней лошадки, развернулась к блондинке мордой. Наверное, напугала. - самодовольно подумала Тропикана. Чего-чего, а самомнения в ней было выше крыши. Да она вообще не рафинад. Кобыла секунд десять стояла с закрытыми глазами. Коричневые веки трепетали. Она опять боролась с собой. Сломить себя, пока жива вера, очень трудно. Но в данном случае очень нужно. Наконец, Тропикана решилась на шаг со своей стороны. Она интилигентно, как воспитанный конь (мысленно угарая), подождала, пока девушка договорит в пареньком и обратит внимание на нее. Так и вышло в очень скором времени. Двуногая посмотрела на дикарку и улыбнулась своим мыслям. Гнедая арабка, аккуратно, очень аккуратно, пихнула ее в грудь. Это было очень необычно.
Пойдем уже. Чего мы ждем? Только не натягивай на меня эти дурацкие ремешки, а?
Тропикана знала, что белобрысая врядли поймет. Но очень надеялась, что хотя бы поступит правильно.

Тропикана думала, что сейчас эта тетка снимет с нее все железячки во рту. Седло давно валялось где-то далеко. Как бы не так!Белобрысая начала производить какие-то манипуляции с ремешками на морде дикарки. Кобыла отпрянула и проскакала галопом круга три. Еще чего! В железках она меня поведет! Щас! Размечталась! - едко заметила Тропикана. Она подбежала к прочной и высокой оградеи начала терется об нее мордой. Результат был достигнут через пару минут. Гнедая снова была свободна. Она, довольная собой, пробежалась рысью и остановилась поодаль от девушки. Та видимо, несколько растерялась, но подошла и протянула сахар. Тропикана гордо отвернулась от угощения. Она размышляла о том, что сейчас делать. И что предпиремет блондинка. Она сказала: Пойдём, вот так. Идём.. Тропикана никуда идти не собиралась. И ни в какую коробку лезть не хотела. Она услышала смех. Смех тех дядек, которые были еще живы. Они смеялись над девушкой. Тут ей в голову пришла гениальная идея. Девушка еще что-то говорила, но гнедая не слышала. Она прислушивалась, кто смеется громче. Наконец, она выбрала жертву. Галопом, она подскакала к ним и со всей дури вмазала копытом весельчаку. Тот даже не успел крикнуть. Смерть была мгновенной. И высоким красивым пассажем, Тропикана зашла к коневозку, на прощание махнув ногой. Все было кончено. Дверь закрылась и кобыла почувствовала движение. Конец свободе.
--------Парковка для коневозов.

Эндриан с присущей ему аккуратностью и терпением колесил по улицам города. Время уже давно перевалило за обед, а он собрался на другой конец города – там был отличный магазин конной амуниции по приемлемым ценам. Мужчина собирался посмотреть мазь для копыт, которую ему хорошо отрекомендовал хороший знакомый, с которым он на днях нежданно столкнулся в Лос-Анджелесе. Уж если такую трещину залечил этой мазью, то мне лучше бы её прикупить. Мало ли что, пусть будет. Предусмотрительность ещё никогда меня не подводила. У Генри то кобыла совсем плохая на копыта была – аж крошились, а теперь говорит, что стали покрепче. Видно хорошая штука. Этими мыслями о мази Эндриан и развлекал себя  в длинной пробке, растянувшейся по широкой улице. Где-то впереди была авария, поэтому часть дороги была оцеплена полицейскими, а машины пропускались практически по одной полосе, что было затруднительно. Примерно через полчаса, пришла очередь Эндри проскочить мимо места происшествия и направиться по делам в более быстром темпе.
Ещё через полчаса скитаний по улицам большого города, и он стал выезжать на окраины – до магазина оставалось совсем немного, всего лишь несколько бедных кварталов, когда Эндриан не заметил ямы на дороге, которая находилась сразу же за лежачим полицейским, и здорово поскрёб неровности дороги днищем. Думал, что поскрёб, пока бежевая бмв не сообщила всем близстоящим домам о потере глушителя. Выйдя из машины, мужчина лицезрел именно то, что и ожидал увидеть. Ну вот, в мои планы это как-то не входило. Неловко оглядевшись, Эн приметил совсем рядом вывеску автосервиса. Вот этж сволочи, да они на этой яме деньги зарабатывают! Но как такового, другого выхода не было, и мужчина направился в сервис. В маленьком, но достаточно чистом помещении царило затишье – ждали клиентов. Договорившись, он подогнал бмв в ремонт, отдал на попечение мастерам, забрав предварительно из неё вещи. Отремонтировать обещали не очень-то и быстро, и горе-автомобилист, решил пока прогуляться по окрестностям, хотя бедный квартал не сулил ничего хорошего.
Прогуливаясь, Эндриану вдруг показалось, что он улавливает ржание лошадей, отчаянное, полное боли, аплодисменты людей. Нахмурившись, мужчина направился на звук, пока не зная, какое зрелище его ждёт. Чем ближе он подходил к месту действия, тем больше у него было на этот счёт догадок. Когда же он остановился у ворот, в которых стоял достаточно крупных размеров охранник, у него не осталось сомнений по поводу этого вопроса. Это было родео – место, где царствовала жестокость и насилие, где было не место нормальным взаимоотношениям человека и лошади. Толи от нечего делать, толи от желания испытать на себе тот стыд, который он испытывал за людей, когда видел подобные увеселения, Эндриан заплатил небольшую сумму за вход и направился к трибунам, по пути разглядывая лошадей в загонах. Тут явно была конюшня, но вместе с тем и подобие левад, в которых достаточно тесно находились лошади. Некоторые жеребцы дрались, но никому не было дела до того, что лошади покалечат друг друга. Тела многих особей были испещрены шрамами, что натолкнуло его на мысль, что здесь могли проводиться и бои жеребцов. Действительно ему стало стыдно, жгучее чувство, когда ты видишь несправедливость, она очень глубоко трогает твоё сердце, но ничего сделать ты тоже не можешь. И зачем я сюда пошёл? – подумалось ему, когда он оказался уже у самого входа на крытую арену. Несколько минут он колебался насчёт того, нужно ли ему туда идти. Тут было грязно, прокурено, повсюду «лихие ковбои» и алчные люди, пытающиеся выиграть денег, делая ставки.
Эндриан, скользнул незамеченным людьми, которые рьяно предлагали сделать ставку, и очутился на трибунах. Длинные ряды неудобных пластмассовых кресел были заполнены частично – в основном первые три. Мужчина неторопливо спустился ниже к самому месту действия, но садиться не стал, из-за спин каких-то людей, смотря на горбоносого серого мустанга, что всеми силами пытался сбросить с себя человека. Отвёл взгляд, собрался было развернуть и уйти, решив, что хватит для него на сегодня зрелищ, но тут, взор его зацепился на необычном персонаже. Сначала, конечно, внимание Эндриана привлекла масть лошади. Это был великолепный саврасый мустанг, с мощным широким телом, крепким телосложением. Чем-то он был похож на луззитано, но принадлежность саврасого к этой породе была бы просто смешна, так как породистые лошади, как правило, не оказываются в местах такого класса. Для таких целей отлавливают диких мустангов. Эндриан поневоле пригляделся к этому коню, заведённому сейчас в бокс. Если мысленно приглушить окружающий мир, то передо мной простая верховая лошадь. Мустанг, но объезженный. Хм. Ну или просто дурак. По тому, как жеребец вёл себя, по тому, как не прянул из загона, мужчина был почти в полной уверенности, что лошадь видела подобные людские издевательства впервые.
Эндриан уловил краем глаза, как сверкнул электрошокер и поморщился, когда услышал лошадиный визг. Это был крик боли, вырвавшийся из горла насмерть перепуганной лошади. Саврасый стал бешено и отчаянно биться, пытаясь избавиться от седока и ремня – орудия пыток, который заставлял любую, даже мирную лошадь брыкаться изо всех сил. Эндри впервые за несколько лет так явно почувствовал своё бессилие перед человеческим обществом,  и своё отвращение к ним.
У мужчины уже не было сомнений в том, что саврасый здесь впервые, да и, скорее всего, не плохо объезжен и смекалист. Дикая лошадь, вырвавшись из-под человека, не остановится, пока у неё не подкосятся ноги. Она будет в исступлении брыкаться уже без седока, пытаясь сбросить седло, узду. Будет бороться с воздухом, с землёй, со всем миром, не осознавая как бы можно было поступить правильнее. А этот, стоявший посередине арены был смекалист.
К золотистому мустангу, чья красота померкла под слоем грязи, в которой он невольно извалялся, стали подступать люди, некоторые, верхом. Эндри потом не вспомнит, что было решающей точкой, но в какой-то момент, на резком душевном порыве, он дёрнул за плечо первого попавшегося человека и, с отвращением покосившись на его довольное представлением пропитое лицо, узнал, кто здесь главный, кто заведует лошадьми. Мужчина решил дело достаточно быстро, да там и решать-то было особо нечего, наскоро подписана засаленная бумага, переданы деньги и ему весело сообщили, что облюбованного коня своего он может сам половить. Впрочем, несколько ковбоев, решив лишний раз показать свою удаль, взяли в руки заборчики, которыми обычно перегораживают манеж, когда ловят лошадей и пошли вслед за ним.
В результате несложных манипуляций, жеребец оказался закрытым в небольшом пространстве в самом дальнем углу арены. Эндриан, до сих пор помогавший кому-то переносить заборчики, вышел вперёд, в этот маленький загон к саврасому коню. Ковбои, пожёвывая жёлтыми зубами сигареты, смеялись и отпускали шуточки, впрочем, Эндриану удавалось даже сейчас в такой ситуации держать себя достойно и сдержанно. В кармане куртки, от которой пахло лошадьми - лошадьми, а не перегаром, нашёлся завалявшийся кусочек рафинада.  Как его зовут? - обратился он к людям, выжидающе глядя на них. Кто-то всунул ему в руки бумаги. И да, неужели у этой лошади был паспорт? Троян. Троян. Мысленно повторил про себя мужчина. Троян – сказал он, спокойно и уверенно подходя к лошади. Нет ничего в прошлом, нет предрассудков и опасений, есть только настоящее, в котором всё будет нормально. Спокойно, всё хорошо. – убедительно говорил он, мягко ступая по грунту арены навстречу испуганному, загнанному мустангу. Тем временем, люди со своими заборчиками чуть сузили круг. Несколько человек пошло вслед за Эндрианом сзади. Разворачивающееся шоу стало привлекать людей и многие стали переходить со своих мест ближе к дальнему концу арены, где как раз и разворачивалось действие.
Эндри приблизился к лошади до опасного близко, настолько близко, что мог видеть, как едва различимо подрагивают ноздри жеребца от претерпленных унижений, боли и страха. Всё хорошо. – повторил Эндриан, твёрдо, глядя в глаза лошади. На протяжении всех своих осторожных шагов к саврасому мустангу он говорил с ним, ласково и спокойно, пытаясь хоть что-то донести до его мозга, прежде чем подойти и взять за уздечку. Наконец, на протянутой руке Эн угостил жеребца тем самым кусочком рафинада, затем, крепко взял рукой за уздечку. То, что она была без трензеля, в этом случае, играло не самую лучшую роль.
Другие люди, подошли с разных сторон и, пока Эндри сдерживал лошадь силой, живо содрали с его тела всю амуницию, к тому же, поменяв уздечку на драный недоуздок.
Через некоторое время, Эндриан оказался в одиночестве на улице, жадно вдыхая лёгкими морозный вечерний воздух. Ранняя весна – повсюду лежал снег, и от любого порыва ветра становилось холодно.  Рука его крепко сжимала грязный чёмбур, на конце которого стоял тот самый саврасый зверь. Господи, для чего был нужен этот конь? Просто из жалости купил? А есть ты что будешь, Эндри? Тебе придётся приступать к работе, не гнушаясь как раньше «скучных вариантов», браться за любые табуретки, резиновые рты и ошибки селекционеров, чтобы оплачивать содержание этой лошади. Ведь не в гараже же ты его собираешься держать, ведь так?