Морозный ветер задувал из-под плохо закрытой двери в салон автомобиля. Водитель ежился, но не мог бросить руль - знакомая, как свои пять пальцев, дорога стала всего за одну ночь цельной ледяной коркой, по которой было страшно передвигаться даже ползком. Автомобиль заносило в бок даже на самых плавных поворотах, и Пол негромко ругался на самого себя. Это ж надо было - проспать, чтобы потом изводить себя по дороге на работу из-за того, что пробка не движется быстрее.
На подъезде к комплексу, когда, казалось бы, осталось лишь развернуться и въехать на парковку, его ждала еще целая вереница покалеченных авто, которые расползлись по всей ширине дороги и перегородили путь. Спустя полчаса он уже готов был выйти и лично набить морду виновнику коллапса, но в конце-концов патрульная служба разрешила проблему своими силами.
Наконец бросив автомобиль, Пол рванул в сторону боевых полей, занесенных по самую калитку снегом, чтобы пройти напрямую в конюшни, минуя главное здание с его бесчисленными коридорами и сонными лицами охранников.
Доброе утро, - буркнул он конюху, сидящему на охапке сена возле входа с телефоном в руках. Здание конюшни было пустынно-чистым, тишину нарушало только неугомонное щебетание воробьев под крышей и тихий храп лошадей. Зима в этом году удивила всех, и люди, позабыв о своих обязанностях, остались спать дома под теплыми одеялами, а их кони довольно сопели до самого обеда в денниках, чтобы потом выйти на непродолжительную прогулку и этим закончить свой день.
Энтвуд поставил свою сумку, напичканную купленной морковью прямо в проходе возле одной из своих лошадей, а сам рванул в раздевалку. Алкиды уже не было в своем деннике. Не удивительно - ведь весь комплекс стоял на ушах перед нынешним конным фестивалем, на время которого кобылу у Пола забрали и отдали непонятно кому.
Переодеваться долго не пришлось, поскольку из дома он приехал уже почти готовый к работе. Оставалось только надеть свитер потеплее и ботинки поудобнее. Высокие начищенные сапоги с трудом застегнулись на его ноге, и Пол в который раз напомнил себе не забыть заехать в магазин и купить новые, побольше.
Его телефон, потерявшийся где-то в ворохе вещей на скамье, громко зазвонил. Обычно, столь ранние звонки не предвещали ничего хорошего, и в этот раз мужчина с заметным недовольством поднял трубку, увидев на экране номер начкона.
Дааааааа...? - Пол прижал телефон плечом и застегнул свою легкую спортивную куртку, - Какая еще лошадь? Вы там что, с луны упали? Он вышел из раздевалки и, захватив в конюшне сумку, вышел в соседнее крыло. Глазами он искал нужный денник. Почему вы, чёрт возьми, никогда не ставите меня в известность заранее?! От негодования его лицо стало красным. Он бросил трубку и облокотился рукой о стену. Проклятые козлы. То дадут лошадь, то заберут... Пол расправил плечи, отряхнулся от штукатурки, которая налипла на черный рукав, и открыл денник. Все то время, что он говорил с начальником, он даже мельком не посмотрел на коня, которого ему буквально сунули подмышку и сказали: "скачи!"
Пол посмотрел на свои наручные часы и присвистнул: уже через пару часов начнется фестиваль, благодаря которому манеж будет занят до самого вечера. Они же не успеют поработать... Стоп.
Джексон, какого долбаного хрена?! Ты считаешь, что это смешно - раздать всех моих лошадей по рукам, а мне на соревнования подсунуть Бог его знает что? Да я этого коня в глаза ни разу не видел! Голос на том конце провода был как никогда мягок и ненастойчив. Начальник конюшни попросил всего об одном одолжении. Проехать одну езду и забыть об этой ситуации раз и навсегда. Все равно Алкида занята, а с этим конем ты ничего не потеряешь. Я даю тебе уже полностью готовое животное. Сядь и скачи. Энтвуд громко рявкнул что-то невнятное и, послав начальника к известной матери, отключил телефон. Он поймал за рукав конюха и, скомандовав ему выводить коня на развязки, взъерошенный аки демон, улетел в сторону главного манежа. Там, под шум громкой музыки и лай собаки, работники конюшни и тренера двигали сидения на трибунах, расставляли бортики для выездки, вешали флаги. Где-то в углу резвились дети, которым доверили прокрасить буквы для манежной езды. Энтвуд обошел трибуны и подошел к главной судейской будке. На её двери висело большое объявление и список участников, расставленных в строгом порядке по номерам. Пол числился участником номер 7 где-то в середине всего этого безобразия на коне, чье имя гордо красовалось среди прочих. Додж Вайпер. Он внимательно рассмотрел лист положения о соревнованиях и обнаружил, что ехать ему сегодня предстояло не много-не мало, юношескую езду. Спасибо, что не Малый Приз, который, по словам Джея конь бегал за спасибо и ведро морковки как нефиг делать. Психопаты! - громко воскликнул он, и ярость заклокотала в его груди, а трудящиеся вокруг люди все как один обернулись на крик и осуждающе посмотрели на Пола.
Энтвуд вернулся в конюшню. Его поникший вид был мало кому знаком. Обычно тренер был четко сосредоточен на работе, а всякого рода неурядицы не могли выбить его из колеи.
Мужчина вернулся на то место, откуда недавно уходил, и кроме конюха, вертевшегося с совком навоза, обнаружил в проходе еще и высокого верхового коня. Его умиротворенное выражение лица с отвисшей нижней губой затем надолго врезалось в память Полу. Он обнаружил этого гнедого гиганта возле того денника, откуда ушел в манеж. Ошибки быть не могло, Додж собственной персоной стоял перед своим новым всадником на крепких развязках с подтянутой под круп ногой. Она мирно покоилась, уперевшись зацепом в бетонный пол, и жеребец мерно похлестывал густым хвостом то левый, то правый бок.
Пол обошел его со всех сторон. Длинный, как грузовая баржа, гнедой гигант создавал впечатление намного более масштабное, чем можно было себе представить судя по фотографии на деннике. Даже столь высокий мужчина, как Энтвуд, чувствовал себя несколько неуютно рядом с Вайпером.
Надеюсь, что управляешься ты так же хорошо, как и та хреновина, в честь которой тебя назвали... с этими словами, словно вздохнув, тренер снял с себя куртку и ушел в амуничник за снаряжением.

Фантастика, - Пол нервно почесал взъерошенные волосы и натянул на голову светло-серую шапку. В манеже обычно слишком беспорядочно работала система кондиционирования, а потому холодный ветер нередко гулял по рабочему полю и студил Полу уши.
Мужчина несколько замялся в проходе, оступившись и припав на одно колено, но, впрочем, он сильно не огорчился и, отряхнувшись, пошел дальше. Его мысли были сконцентрированы глубоко внутри головы, и выхода им оттуда не было.
Навстречу из амуничника ему вышла невысокая девушка. Она тащила в своих хрупких руках тяжелое вестерн-седло, увешанное кучей веревок. Энтвуд хотел было предложить помощь, но в последний момент передумал и просто подержал ей дверь. Вообще все сегодня, с самого начала было пущено псу под хвост. Он собирался спокойно поработать, затем сесть среди полупустых трибун и посмотреть, как другие люди будут выкаблучиваться перед публикой, припуская своих скакунов галопом по манежу. Но судьба распорядилась иначе, и теперь ему самому предстояло стать частью клоунады.
Пол набрал вещей, сложенных в самом углу в руки. Все они еще были не распакованы и прижаты белым листом с надписью: "Dodge Viper". Легкое выездковое седло, увенчанное именной гравировкой на задней луке, пришлось доставать из-под дорогого конкурного "Otto Schumacher", который без присмотра остался лежать на полу.
Обычно Пол честно выполнял свою работу и головой отвечал за доверенное ему в пользование снаряжение, но сегодня был не тот славный день, когда бы ему хотелось лебезить на носочках перед всеми теми, кто причастен к этому коню, фестивалю, и имеет власть распоряжаться берейтором как собственным рабом. Энтвуд выбрал из сумки множество привезенного с конем железа, белый вальтрап с тонким черным кантом, бинты и колокольчики. Все это, нагрузив себя словно тягловую лошадь, мужчина вынес из амуничника, с трудом дотащил до конюшни не растеряв по пути и скинул прямо на пол возле жеребца. Он вызвонил своего коновода, и когда та появилась в проходе, скомандовал ей собрать коня к работе.
Зажеванную лошадью куртку, он с остервенением вырвал у Доджа из пасти вместе с куском ткани и подложки.
Ники, у тебя есть где-то минут сорок. Я пока пойду отчищу свой фрак и разведаю обстановку в манеже. Зачеши ему гриву, отчисть дерьмо с задницы, и одень на оголовье что-нибудь из этой кучи металлолома, - Энтвуд вложил в руки девушке пару мундштуков и трензелей, - Я думаю, что тебе придется постоять со мной на разминке  и помочь кое с чем.
Тренер легонько похлопал по шее Вайпера и, проведя рукой в мягкой перчатке вниз от лба к кончику носа, стремительно унесся в сторону тренерской.
В течение последних тридцати минут мужчина нервно перерывал ящики в тренерской раздевалке. Найдя фрак, он долго отчищал его от насевшей пыли влажной тряпочкой, а затем переключился на сапоги. Заботливо отмыв и промазав их быстросохнущим гелем для кожаного снаряжения, Пол надел сапоги сверху белоснежных бридж, и застегнул на ноге. Что ж, начищенный до скрипучего блеска, Пол последний раз поправил фрак и цилиндр у зеркала, а на выходе обменялся парой фраз с тренером детских спортивных групп, которые уже успели выступить перед судьями еще с самого раннего утра.
Накипевший салют эмоций ему так или иначе необходимо было прямо сейчас оставить за порогом и выйти в манеж с боевым настроем, чтобы не оказаться в собственных глазах дилетантом, который не может совладать с нервами перед стартом. На его счету было уже столько этих судейских оценок, технических результатов и поваленных препятствий, побед и провалов, что голова бы пошла кругом, попытайся он их все сосчитать. У него было всего полтора часа в запасе. Первые участники уже готовились выйти на старт. Разминка в манеже шла полным ходом, а трибуны постепенно заполнялись сторонними наблюдателями, которые сменяли родителей юных спортсменов.
Пол вышел в проход конюшни. Его боевой конь был уже почти готов, а вокруг него без остановки кружила невысокая девушка-коновод. Длинная лебединая шея Вайпера была украшена пере вязанными белыми резинками шишечками - ручная работа Ники, которая словно скульптор забирала даже самые тонкие и короткие торчащие пряди в пучки.
Облачённый в белое снаряжение, Додж выглядел еще более внушительно.
Пора идти. Мы уйдем в малый манеж на разминку. Веди коня.
Мужчина отряхнулся и поправил белые перчатки. Во всем этом выездковом обмундировании он чувствовал себя нелепо и по-настоящему странно. Он выскочил вперед лошади и широкими шагами умчался в манеж, чтобы открыть его. Все прочие участники еще только собрали лошадей, так что рабочее поле было полностью свободно, зато за стенкой, в большом манеже громко звучала музыка и было полно народа.
- Фестиваль Конного Спорта -

---старт---
Джилл вылезала из такси, нагруженная пакетами. Из полиэтиленовых мешков выглядывали конные вещи, из непрозрачного белого пакета торчал длинный хлыст. Не все вещи были новыми, част просто лежала у Джи дома, приятно озонируя воздух конным ароматом. Однако таксисту этот легкий флер явно не понравился, поэтому он поспешил поскорее рассчитаться с клиенткой.
Мягко падающий снежок оседал на волосах девушки, она ежилась и прибавляла шаг, в надежде побыстрее добраться до раздевалки. Причиной, побудившей ее привезти столько шмоток, стало долгожданное возвращение. Не возвращение в клуб, из которого она и не выходила, но возвращение в спорт. Полонезик радовал ее на верховых прогулках и в личном общении, Джилл все так же обожала этого коня. Но вот прыжки, да и любые серьезные нагрузки были для него противопоказаны. Поэтому на пару лет Джилл выпала из мира состязаний, лишь изредка прыгая на Алкиде, когда у той не было большой загрузки в прокате. Потом Полонеза пришлось переставить на другую конюшню - климат там был помягче, да и конь имел возможность гулять круглые сутки в компании друзей. Чуть не со слезами на глазах Джи прощалась с ним, но в этот раз она точно знала, где он, и что конь в надежных руках. Она постоянно ездила навещать его, не наведываясь в Роял Хорс Клаб. И вот на днях она решила, что хочет снова в спорт. Теперь ей предстояло выбрать лошадь для аренды, на которой она смогла бы выступать и серьезно тренироваться. Джилл предстояло многое вспомнить - пара лет покатушек изрядно подпортили ей посадку. Да и забылось многое. Девушка решила начать с чистого листа.
Первую лошадь, которую ей посоветовал тренер - Додж Вайпер. Джилл видела его только один раз мельком - на фестивале конного спорта. Впечатления у нее не сложилось, поэтому можно сказать, что это было знакомство с нуля. Ей рассказали, что эта лошадь наилучший вариант - он бежит троеборье, соответственно и выездку и конкур тоже. Говорили, что он показывает очень неплохие результаты, хотя и нестабильно. Во всяком случае, попробовать стоило. Девушка с нетерпением ожидала момента, когда она уже увидит этого коня. С трудом переложив пакеты в одну руку, она нашарила в кармане ключ от раздевалки и наконец попала внутрь теплого помещения.
Внутри никого не было, хотя чайник был теплый. Поставив сумки на пол и размяв занемевшие от тяжестей пальцы, Джилл прикрыла дверь и начала переодеваться в конные вещи. Шкафчик за ней сохранили, поэтому одежда вся лежала тут. Теплые штаны Джи отложила в сторону. На природу она не собиралась выезжать. Переодевшись в темно-синие брижди с черной леей, красную водолазку и надев черные лакированые сапоги, лежавшие в чехле несколько лет, девушка сделала пару кругов по комнате, привыкая к обуви. Сапоги все еще были ей как раз, но все равно узковаты, особенно в икре. Поморщившись, она смирилась с этим фактом. Заделав волосы в низкий пучок, она переложила из шкафа в один из пакетов каску в чехле. Незнакомая лошадь все-таки. Если на Полонезе Джилл никогда не переживала насчет техники безопасности, то тут другая история. Наконец, она убедилась, что часы и телефон на месте, накинула черную куртку, взяла все свои баулы и потащилась на выход, не забыв при этом запереть дверь.
На конюшне народу было немного. Конюх отбивал денники, несколько частников вывели лошадей на развязки. Где же Вайпер? - озиралась по сторонам Джилл, ища денник номер 18. Он оказался за поворотом, в одном из закутков конюшни.Радуясь находке, девушка поспешила скинуть все свои сумки на пол. Только потом она подняла глаза на животное. Сквозь решетку на нее взирал большой вороной слоник. Нет, правда слоник! Полонез высокий, но худой, Алкида пухленькая, но невысокая. А тут такая смесь - высокий большой лошарик, да еще и черный. Джилл пришла в восторг от внешнего вида своего сегодняшнего партнера.
Да ты красавчик, парень! - произнесла она, просовывая ему невесть откуда взявшуюся морковку. Привет, Вайпер
Теперь ей предстояла непростая задача - в горе хлама отыскать недоуздок, щетки и прочие необходимые вещи.  Девушка склонилась над пакетами, пытаясь копаться там. На третьем пакете ей повезло - темно-коричневый кожаный недоуздок с чембуром и щетки лежали именно там. Недоуздок был куплен давно, но еще ни разу ни на кого не надет по назначению, только примерялся, старые щетки уехали с Полонезом, поэтому в этом мешке все были абсолютно новыми. Джилл, не церемонясь, отодвинула засов на двери и протянула коню сахарок на ладошке.
Со знакомством что ли, - приободряющим голосом произнесла она. Меня Джилл зовут.
Когда дружеский сладкий жест исчез в желудке великана, Джилл подошла к нему вплотную и попробовала надеть недоуздок. Он не влез, ибо был отрегулизован под хрупкую мордашку Полонеза. Пришлось отпускать ремни на пару дырок. Почесав Доджа за терпение, Джи все-таки напялила на него эти ремешки и повела на развязку рядом с денником. Конь был как раз из тех, про кого говорят "кость широкая". Он не был толстым, но большая морда, широкая грудь и массивные копыта делали его слегка грузноватым. Привязав чембур к кольцу, девушка почесала Вайпа по загривку. Ей определенно нравился этот здоровяк, особенно импонировала масть. но будет ли эта махина так легко управляться?.. - с сомнением посматривала на него она.
Джилл приступила к чистке животного. К счастью, он спал на чистой подстилке. Натуральная щетина быстро выметала всю пыль с лоснящейся шкуры. Минут пять ей потребовалось, чтобы все опилки оказались на полу подле жеребца. Попросив по очереди ноги, девушка быстро раскрючковала копыта. Оглядев результаты своего труда, она осталась довольна. Джи протянула лошади сахарочек. Губы у него были мягкие, но очень подвижные, особенно верхняя. Она напоминала девушке хобот. ну точно - слоник.
Так, я ушла искать твое седло с уздечкой. Будь лапушкой, я скоро вернусь.

В амуничнике по старой доброй традиции бушевал хаос. Задумано-то все было как нельзя лучше, но вот никто не собирался похоже это все соблюдать. С трудом она отыскала кронштейн, на котором значилась цифра 18. Таких кронштейнов было аж две штуки, что ввело Джилл в некоторое замешательство. Но позже она заметила, что на одном конкурное седло, а на другом - выездковое. Девушка долго сомневалась, прежде чем все-таки определилась в пользу выездкового. Конкур был ей ближе и роднее, но сегодня она пообещала просто покататься, потому что у тренера нашлись какие-то срочные неотложные дела вне клуба. Она была предоставлена сама себе, а потому в первый день прыгать не решалась. Уздечку она нашла быстро - на одном крючке висело мундштучное оголовье и обычная трензельная, с английским капсюлем и восьмеркой. Довольная собой, Джи повесила ее на плечо и с седлом в руках поспешила назад к лошадке.
Пройти ей нужно было буквально несколько шагов. Подходя к развязке, она уже поняла, что что-то не так. На всю конюшню стояло лошадиное ржание. Причем исходило оно от Доджа, неосмотрительно брошенного ею на развязке. Лошадь, маячившая перед ним, похоже, была кобылой. Чем и вызвала бурный всплеск эмоций у жеребца. Джилл прибавила ходу, буквально через десять секунд оказавшись рядом с конем.
- Эй, это вообще-то жеребец! - раздраженно крикнула она хозяйке кобылы, которая растерянно стояла на месте. - Убери свою лошадь, и побыстрее, если не хочешь жеребят раньше времени от своей кобылы.
Джилл положила ладонь на грудь великану, настойчиво пихая его назад, чтобы он не порвал развязки. Хозяйка кобылы меж тем все же сообразила, чего от нее хотят, и поспешно ретировалась. Джи усповаивающе погладила Вайпера по шее. В кармане у нее обнаружился кусочек сахара, который она незамедлительно переправила в пасть коню.
-Ходют тут всякие, крутят хвостами, - ласково произнесла она, почесывая жеребцу щеку. - Поди-ка тут, постой спокойно, когда провокаторы всякие шастают.
Джилл ласково гладила шею и морду коня, изредка угощая его сахарочком. Когда ей это надоело, она полезла в свои пакеты. В одном обнаружился стан черных анатомических ногавок, в другом темно-синий вальтрап с широкой красной полосой и мех под седло. Ноги коня она быстро облачила в защиту, застегнув все липучки. Положив сначала вальтрап, потом мех и сверху седло, она начала потихоньку затягивать подпруги. Когда до цели оставалось дырки три, она заделала ремешки и огладила Вайпа, угостив его еще кусочком сладкого. Конь был собран, теперь девушка сомневалась только в том, нужна ли попона. С одной стороны, конь был лохматым и не бритым, но с другой стороны уже пошел снежок... На всякий случай Джилл достала красную флисовую попону из пакета и накинула на Доджа, застегнув только спереди. Настал черед надевания уздечки. Джи сняла недоуздок с коня, но тут же накинула ему на шею повод, дабы избежать побега хитрого животного. Приманив его сахарком вниз, девушка быстрыми, но уверенными движениями вставила коню железо в зубы и пропустила мягкие ушки под ремнем. Затянув все ремешки на отмеченные дырки, Джилл осталась довольна питомцем.
-Ну вот ты и готов. Красивущий-то какой, а. - протянула она, искренне любуясь Вайпером.
Оставалось только надеть черную каску и темно-синие перчатки. Когда готовность стала по-настоящему полной, девушка схватила внутренний повод и потащила коня на выход из конюшни. Им предстоял недолгий, но холодный путь до манежа. На улице играл зимний ветер, и девушка не пожалела, что надела попону. Ежась и втягивая голову в плечи, она торопила коня, который, как нарочно, никуда не торопился.
---крытый манеж(большой)