Тельце под головой шевельнулось, а потом, словно в страхе, замерло. Юта глубоко втянула ноздрями воздух и тут же, протяжно выдохнула его. Здесь пахло Ши. Каждая частичка воздуха носила напоминание о нём. Девушка, однако, на удивление, вновь провалилась в царство сна. Хм. Не думала, что она уснёт. Юта тихо заскулила, её глодало желание покинуть это место, хотя бы просто подышать воздухом, где не витает запах умершего друга. У собаки было два варианта: либо повторить судьбу чёрного питбуля, вырвавшись на свободу из окна в свой последний полёт, либо дождаться пока Эвелин соизволит открыть ей дверь. Эта ситуация заложника обстоятельств несколько капала собаке на мозг, но она пока что ждала.
Тельце снова пошевелилось, и голова питбуля тихо и безвольно шмякнулась на диван, соскользнув со своего тёплого местечка. Девушка вскрикнула – очевидно, она встала на стекло. Дальше приглушённые сдавленные звуки, в которых чувствовался ужас, ужас человека, видящего эту ситуацию. Юта смутно видела всё её действия, она титаническим усилием воли глушила в себе боль, заставляла слёзы откатываться подальше от глаз. Она не могла позволить себе показаться слабой. Пусть даже человеку. Уши уловили звук открывающейся двери, и Юта вмиг встрепенулась. Возможно, она сейчас бы вылетела наружу, если бы успела, но девушка, издав за дверью квартиры крик, вскоре опять зашла во внутрь.
Эвелин плюхнулась на диван, от чего Юту, умеющую меньшую массу тела, легонько подбросило вверх. Собака что-то недовольно проворчала, но осталась лежать на том же самом месте, тупо и глупо утыкаясь мордой в собственные лапы. Девушка громко взвизгнула, отчего собака, вздогнув, подняла на неё голову. В руке у Эв был окровавленный осколок, очевидно, она вытащила его и ноги. Юта никогда не боялась крови, поэтому это зрелище нисколько её не шокировало, скорее наоборот. Человечина оказалась совсем рядом с Ютой. Сука не знала как себя вести, ей было неловко что ли. Эв начала говорить. Юта не повернула на неё головы, лишь ухо дёрнулось в знак того, что она всё же улавливает эти слова:
Чем я так вам не нравлюсь? Я же стараюсь для вас.. Для тебя.. Все сделала ведь! И вытащила из кутузки, и накормила, и напоила.. В теплый дом привела, а вам помойки и свободу подавай...- Тебе не понять…. Ты не жила на улице. Мне жарко, я задыхаюсь в ваших душных и узких квартирах. Вот сейчас… я скована в этих стенах, я не могу даже убежать, чтобы смерть Ши не ранила меня. Я к вам и так и сяк. Что вы за собаки такие?! Питбули. Девушка всхлипнула и веником стала собирать осколки на совок. На этот звук, Юта повернула голову и насторожилась, он был необычным, жалостливым. Боже Юта, ты же не думаешь о том, чтобы её жалеть?
Я прошу тебя. Если ты хоть что-то смекаешь, то не нужно делать глупостей. Будь ты нормальной собакой, достаточно уже. Ты слишком долго носишь маску волка. Она уже потрепанная и никому кроме тебя не интересная... Девушка говорила, и, к слову, говорила сущую правду, истину, но Юта отказывалась воспринимать это. Ведь она не могла резко измениться, стать другой. Тогда бы она потеряла себя, перестала быть Ютой. Была где-то внутри неё другая собака, та, которую когда-то давно воспитывал полузабытый ею человек, первый хозяин. Его душа жила в её сердце, но была забыта, заколочена в единственном самом светлом уголке. Ведь она смутно ещё помнила даже команды, но память безвозвратно, по мелким крупицам, теряла детство.
Голова почувствовала робкое касание лёгкой женской руки. Юта чуть припала к поверхности дивана, наверное, больше по привычке, чем от страха или, противясь физическому контакту. Впрочем, соприкосновение руки с шоколадной шерстью длилось недолго. Девушка поднялась с дивана и, прихрамывая, ушла. Юта уныло положила голову на лапы. Видно выбраться из этой квартиры мне не светит. Однако, её уныние подверглось сомнению, когда, спустя определённое количество времени, девушка появилась около неё с ошейником и поводком-цепочкой в руках. Собака, подняла глаза на девушку, они были полны гордой насмешки. Ну, ты подойдёшь, осмелишься, или будешь стоять и трусить? Только не надо резких движений. Я это не люблю.
Сука подняла голову чуть выше, и всё так же смотря на девушку, впиваясь в её глаза. Хотелось на улицу, но не показать лишний раз свой характер она не могла. Такая уж натура.