-из авто-салона.
Девушка уже заглушила свою машину и вышла из неё. Теперь предстояло самое страшное - пройти через этот темный переулок. Ли редко проходила через него, только в тот случай если парковочные места у подъезда были заняты.
Ну, с Богом. Нет, ну как вы думаете, что должно с ней произойти? Высокая девушка в обтягивающих легинцах и в тесном топике идет по те-е-е-мному переулку. Здесь воняет куревом и алкоголем.
За спиной послышался свист. О нет, главное не оборачиваться! Ои ускорила свой шаг, уже почти бежала, как из подворотни перед ней встал мужик. Ма-а-а-мочка... Девушка попыталась пройти через него, но ничего не вышло...
Шаг назад и она споткнулась о еще одного парня.
Эй, детка, стой... - белокурая девушка прижалась к стенке, закрыла глаза и очень громко крикнула:
Помогите!!! - кто-то грязной рукой закрыл ей рот, сильно вывернул руку. Девушка от страха закрыла глаза.
Перед ней стоял высокий парень с ножом. Раздевайся! - крикнул тот.
Еще чего, размечтался! - мужик ударил девушку в лицо, подозвал своих "братанов"
Держите её. - сам же стал раздевать Ли. Вот, девушка стоит уже без майки, и уже без лифчика.
Ооо, красотка, сейчас мы тебя поимеем все сразу, аххахаха! - дикий и хриплый голос раздался по всей округе.
Боже мой, помоги... От удара по щеке потекла кровь, парни свернули ей руки, уже стали снимать легинцы, добрались до нижнего белья...

Отредактировано Alexandra West (2011-02-07 17:21)

Сильная мужская рука схватила девушку за горло, та попыталась закричать от резкой боли, но ничего не получилось. Мужики как куча навозных мух налетели на Алекс, уже сняли с неё всё, что можно было снять...
Послышался чей-то знакомый голос. Да я только посмотреть. Саша закричала от боли. Это явно был он - Эминем.
Сердце бедной девушки уже готово было остановиться, в тот момент как кто-то сильно оттолкнул её от стены, Лекс с грохотом упала на землю, сильно ударившись головой. Позади слышались крики, какие-то удары, толком ничего не было понятно. Я жива... то, что могла девушка сейчас понять. Вскоре тут всё затихло, только чей-то стон был слышен совсем рядом. Сильные мужские руки подняли Алекс с холодного пола, тащили куда-то... Ну вот, сейчас еще на части расчленят. Саша... - только это услышала девушка, когда её поднимали с земли.
Ты...не делай ошибок... - по-моему она сейчас совершенно потеряла сознание, ведь умереть от удара головой об пол она не могла. Сейчас она ничего не понимала, но чувствовала, что чувствует боль не она одна. От удара об землю у девушки появилась еще одна кровоточащая рана.
Ключи...в кармане - в каком нахрен кармане?! Их уже наверно давно стащили эти гангстеры. Хотя нет, девушка смогла их нащупать у себя в кармане... После этого она ничего не осознавала и не понимала вообще что сейчас происходит...
-квартира

Отредактировано Alexandra West (2011-27-05 22:46)

Когда женщина приходит в магазин, время пролетает незаметно. Вроде бы только что было тепло и солнечно, день радовал яркими лучами и зелеными деревьями, вымолившими себе кусочек земли среди бетонных джунглей и возвышающихся над головой, а теперь, выйдя из больших стеклянных дверей торгового центра, Эвелин с удивлением обнаружила, что времени уже почти 11 вечера.
Заправив свои наручные часы обратно под рукав легкой кожаной куртки, раскрытой нараспашку, девушка поставила на тротуар свои пакеты и поправила волосы, которые спутались с длинными золотыми сережками. С приходом настоящего калифорнийского лета Эв почувствовала, как снова ожила. Захотелось быть красивой, достать с полок летнюю одежду и загорать. Такие простые женские желания, в которых нет ничего философского и значительного. Затянувшаяся в этом году зима привнесла в жизнь затишье, унылые серые дни, которые хотелось поскорее закончить, но, как оно и полагается в Лос-Анджелесе, весна не заставила себя долго ждать и теперь радовала своим теплым воздухом и ярким звездным небом.
Вдохнув поглубже горячего воздуха, который поднимался вверх, в небо, от раскалившегося за день асфальта, девушка подобрала свои сумки и медленно пошла, стуча невысокими каблуками, вдоль тротуара. Сегодня, должно быть, большинство горожан, не обремененных работой, предпочли уехать из пыльного города на природу, поэтому даже сейчас, в такое раннее время машин на дороге было довольно мало.
Позади шли две девушки, громко обсуждающие новый сериал, а впереди только пустой, подсвеченный лунным светом и фонарями бульвар. Женский смех оглушал тишину улицы, которая изредка нарушалась далеким отсюда лаем собак в подворотнях или шумом проезжающих машин.
За целый день хождения по торговому центру девушка сильно утомилась, а потому шла не спеша и тяжело. С заметным усилием она наступала на ноги, которые сильно болели от каблуков. Девушки почти сразу обогнали ее и вскоре, сопровождаемые собственным смехом, скрылись за углом, а Эвелин остановилась возле входа в круглосуточный продуктовый магазин.
В планах было лишь купить себе бутылку холодной воды, но поняв, как многого ей не хватает для счастья, девушка принялась с неподдельным детским восторгом набирать в корзинку для продуктов фрукты и сладости. Пока стояла в длинной очереди, не заметила, как бесшумно ускользнули из-под носа еще полчаса. Сумки заметно утяжелились и теперь идти было, откровенно говоря, невозможно. Надеяться на помощь проходящих мимо можно было с трудом. Такое уж общество. Если много высказываешься, то молчи, я мужик - я всему голова, молчи, женщина; а если сумки тащить помочь или место в автобусе уступить, то у нас равноправие. Каждый сам за себя.
В юности чего только не говорили. Мол, не шастай по ночам, в беду какую-нибудь попадешь, а там уже никто не поможет. Но вопреки словам старшего поколения, еще будучи совсем юной девушкой, Эв всегда предпочитала согласиться, но сделать по-своему. Просто судьба миновала, что ни разу за всю жизнь ничего не произошло. И ночь стала тем временем, когда она чувствовала себя по-настоящему свободной и полной сил. Так и закрепилось в голове, что воры и маньяки - это, скорее, россказни старых бабок в парке, а не предупреждение о том, что в наши дни даже дышать опасно, не то что ночью по улицам бродить.
Сегодня ничто не предвещают беды. Прогулка по магазинам, на которую девушка очень некстати отправилась пешком, легкая, быть может даже слишком легкая одежда, отключенный из-за разрядки батареи телефон. Подумаешь, с кем не бывает. Да и до дома пройти всего пару кварталов. По пустым улицам, лишенным даже автомобильного движения, - проще простого. Привычно и обычно.
Девушка шла, терпеливо волоча в руках пакеты, которые клонили ее худое тело к земле. Тяжело давался каждый шаг, но жаловаться не приходилось - помочь некому, да и идти осталось недолго.
Остановившись возле угла одного из высоких домов, девушка поставила пакеты на асфальт и перевезла дух. На глаза ей попался путь, о котором до этого она даже не вспоминала. Щурясь от боли, прихватившей поясницу, она вспомнила, что если сейчас свернуть за угол, попадешь на маленькую, угрюмую, но освещенную улочку, через которую путь до дома сокращается почти вдвое. Конечно, сейчас, как никогда до этого, в женской голове заговорило благоразумие. То, чего раньше она даже не допускала, сейчас взбудоражило ее воображение. Вопрос "а что если вдруг..?" заставил Эвелин простоять на одном месте почти 10 минут. За это время она, пожалуй, уже бы успела дойти до канадской границы.
Потирая в раздумье свое запястье, девушка прикидывала все варианты. Ну, если что, скину каблуки и бегом! - мысленно она рассмеялась своим нелепым мыслям, которые казались ей таковыми вовсе не из-за того, что в такое темное время суток покидать более-менее живую улицу не стоило, даже если бы за углом лежал клад, а лишь потому, что наличие в мире убийц и воров было для нее скорее чем-то глупым и, если уж пугающим, то только не для нее. Ведь с Эвелин такого не случается, верно?
Вздохнув, девушка набрала в обе руки сумок и робко, не без опасения, завернула за угол. Ничего особенного. Узкая подворотня, довольно чистая, но пустая и тихая, словно на мили вокруг ни одного живого человека. Два фонаря, асфальт - казалось бы, пройти всего сотню метров и вот она - большая дорога, но ее ночной кошмар начался раньше, чем девушка успела пересечь даже половину пути.
Эв старалась идти как можно быстрее, скрипя зубами от боли в ногах, но дорога по прежнему казалась ей бесконечной. Сердце бешено колотилось, вырываясь из груди. Она подумала, что когда выйдет на улицу, наверно, умрет от счастья, инфаркта, или от изнеможения.
Когда оставалось пройти лишь пару метров до выхода, сзади она услышала отчетливые и тяжелые шаги, очевидно, мужские. Задрожав от внезапного испуга, Эвелин даже не стала оборачиваться, а решила бежать, но буквально одним движением чья-то ладонь схватила ее голую от колена ногу и опрокинула девушку лицом на асфальт. Взвыв об боли и ужаса, рыжеволосая истошно закричала, но голос ее срывался в визг, разрывая горло. Тощая по сравнению с мужиком, что тащил ее прочь от уличных фонарей в арку дома, Эвелин кричала и вырывалась, пытаясь исцарапать ногтями лицо, которого даже не видела в темноте и с заплывшими от удара об асфальт глазами. Можно сказать, что для неожиданной встречи с бандитом она неплохо была подготовлена, потому что по крайней мере пыталась себя спасти. Но что за капля в море - тощая девушка по сравнению с животным, которое без труда подняло ее над землей и вжало к холодную и сырую каменную стену.
Слезы и вой, крик, на какой способно было изодранное горло, разносились по подворотне, но будто бы вся планета вымерла, оставив и ее умирать в руках этого существа, которое заем-то называют человеком.
За секунду до того, как крепкие руки сомкнулись на ее шее, девушка успела подумать, что это урок. Урок, на всю ее, похоже, недолгую жизнь.

Реальность ударила по голове больнее кирпича. Вот оно - наказание за то, что всегда шла наперекор словам. За то, что ставила свое мнение превыше других и никогда ни с кем не считалась.
Страшно. С усилием цепляясь за кулак, сдавливающий шею, она впивалась ногтями в кожу мужчины, продолжая кричать, как пожарная сирена. Где-то в голове мелькнуло, что ей все-равно уже не помочь, да и некому - даже на Сансет-стрит сейчас никого, не то что в этих задворках. Теряя силы, она билась, как могла, отталкивая большую тень, которая источала отвратительный запах перегара, но в легких осталось так мало воздуха, что тело судорожно кидало в жар и холод одновременно. Прижатая оголенными бедрами к грязной стене, поросшей сырой плесенью и вековой пылью, девушка голосила, ей казалось, на весь город. Секунда за секундой... они казались вечными. И лучше уж было умереть прямо сейчас от нехватки кислорода, чем терпеть его отвратительные руки на своем теле и горле еще хоть мгновение.
Вот тебе и прогулялась. Сумки, сброшенные в лужу - только они к утру напомнят о том, что произошло в этом сыром переулке среди ночи. И никто из тех, кто трусливо спрятался за ставнями окон, ожидая, что крики  скоро стихнут, не будет долго горевать. Мало ли, сколько девушек ежедневно попадает в такие ситуации? Никого не волнует. Это ведь всего лишь статистика. Статистика, которая никогда не коснется тебя самого.
Те несколько минут, от момента, когда, ударившись головой об асфальт, она потеряла часть зрения и в голове все звуки смешались в один сигнал, до того, в который пальцы насильника ни с того, ни с сего потеряли былую силу и позволили ей вдохнуть воздух, прошла целая вечность.
Тогда девушка даже не успела подумать о том, что кто-то пришел на помощь. Эвелин сильно оттолкнулась от стены, когда этого урода куда-то в темноту уволокла другая мужская тень, и она упала на бетонную плиту, лежащую в основании здания. Ей казалось, что все тело кровоточит, будто изрезанное на куски, но то ли то было самовнушение, то ли последствия сильного удара, то ли шок. Задыхаясь слезами, она вскочила на ноги и, держась за кирпичные стены, на ощупь нашла  выход из арки. Девушку трясло и она не могла успокоиться, а тот факт, что она мало что различала своим правым глазом только сильнее подстегивал ее страх оказаться вновь в руках, с которыми ей никогда не справиться в одиночку.
Каблуки были безнадежно сломаны. На каждый шаг нога выворачивалась, ухитряясь попадать при этом в выемки на асфальте, и девушке пришлось снять обувь. Рискуя еще и получить воспаление легких и заражение крови, она выбежал босиком, крича от боли и страха, как загнанная добыча, туда, откуда шел тусклый фонарный свет. Сейчас ее историка достигла своего апогея, как отходной шок. Девушка сидела прямо на земле, прислонившись к стене и закрыв голову руками, истошно орала себе в ладонь. Бежать она не могла: то ли от страха, то ли от боли ноги будто парализовало, она могла только сидеть и молиться, что здесь, буквально за углом от того места, где на нее напали, этот человек не найдет ее.
Мужчина, спасший ее никчемную жизнь, остался за углом, но разум был так глубоко закопан под эмоции, что Эв с трудом вспоминала, а был ли этот спаситель на самом деле.
Нельзя так просто объяснить, что чувствует девушка в такой ситуации. Страх? Да, несомненно. Самый настоящий страх, не тот глупый детский лепет, а истинный, природный, который можно увидеть в глазах у загнанной добычи в природе, которой не осталось ничего, кроме как ждать своей последней секунды и сделать последний вдох. Отчаяние? Да, полнейшее. В голове только суета и ужас, ни одна мысль не может перестать крутиться, выводя из себя. Унижение. Потому что это более чем отвратительно - стать чьей-то резиновой куклой, объектом похотливых желаний. И, конечно, бессилие. Только очень сильное желание жить ставит тебя вновь на ноги.
Когда за стеной зашуршали шаги, Эв вскочила на ноги и, крича только: "Нет! Нет!!!", сделала попытку кинуться в сторону, но ноги отказывались слушаться, а вместо побега получилось только упасть на землю, задыхаясь от страха и слез.
Сжавшись клубком, Эвелин ожидала самого худшего. Ее сердце так колотилось в грудь, что девушку трясло и знобило.
Буквально пять минут назад это загнанное в угол создание гордо шло по улице, радуясь новой весне, которая пробудила такое глобальное вдохновение и желание жить, но теперь внутри остался только ужас и пустота.

Отредактировано Evelin (2013-11-05 03:09)

Ощущение опасности окутало девушку, но не отпускало из оцепенения. Она не могла сделать ничего, кроме как заставить руки неистово метаться в темноте, пытаясь отпугнуть обидчика. Все эти иллюзии безопасности, которыми она раньше жила и сейчас, даже после ситуации, в которой девушка должна была понять, что беда застает врасплох, не давая шансов на отступление, рухнули. Но что еще ей оставалось, кроме как из последних сил хвататься за ускользающую соломинку?
Грубо и резко ее руки схватили чьи-то ладони. На запястьях, уже не раз скрученных за сегодня, проступили синяки, от прикосновений к которым становилось больно и неприятно. Голос давно потерял свою силу; все, что получалось выдавить из себя - это слабое и сиплое шипение, хрип. Оставь меня, оставь! Но мужские руки снова оказались куда сильнее и крепче слабых попыток выкрутиться.
Тогда мужчина, которого девушка по-прежнему плохо различала одним заплаканным глазом, в который попала земля и грязь, строго повернул ее лицо к себе, потому что она постоянно пыталась отвернуться и закрыть голову руками.
Оставь меня в покое!
Посмотри на меня! - незнакомый голос пугал своими грозными раскатами (хотя что ее не пугало сейчас?) в шелесте накрапывающего дождя. Как назло, будто сегодня все на свете ополчилось на Эви, пошел еще и дождь. Теплый летний дождь. Стало понятно, что это не тот, кто только что поймал ее за руку и вжал в стену. Это тот, кто не испугался помочь, но первобытный страх не давал ей покоя, и она продолжала извиваться и выскальзывать.
Я не могу! Не могу... - хрипела девушка, выворачивая руки и лицо. Не могу!- она обессилено глотала слезы, перебивая своего спасителя. Слышишь? Все прошло, все уже прошло... Смотри на меня! - девушка, сжав губы, мотала головой. Любая попытка открыть глаз оставалась незавершенной, потому что как только соленая слеза попадала под веко, все тело приводило в чувство ужасной боли, как будто ей оторвали руку.
Перестав от бессилия елозить по земле и бить руками мужчину, она почувствовала, как замок на ее запястьях почти сразу открылся и кисти ее рук почувствовали прилив крови к тонким пальцам. Воспользовавшись своей свободой, она сразу же отвернулась к грязной стене и вжалась в нее всем телом и лицом. Больше всего на свете ей хотелось оказаться сейчас где-нибудь так далеко от этого места, чтобы никто и никогда ее не трогал, даже не видел. Из открытого рта вырвался беззвучный всхлип подступающего вновь приступа страха и отчаяния.
Девушка попыталась протереть дрожащими пальцами свои глаза, но вышло как-то криво и бестолково, потому что увидеть тусклый свет фонаря и лицо того, кто уберег ее от возможной смерти и надругательства, ей так и не удалось.
Когда, спустя пару минут, слезы безысходности, наконец, отпустили ее, мысли были совершенно пусты. Знаете, в фильмах и книгах обычно описывается как в такие моменты герой начинает резко сожалеть о чем-то, чего не сделал или сделал неправильно, или строить планы на то, как сильно поменяет свою жизнь теперь, но на самом деле, в такой момент в голове нет ничего. Совсем ничего, одна пустота и только звон, который напоминает тебе и не дает забыть о том, что это произошло наяву, а не в самом кошмарном сне.
Девушка громко вдохнула горячий вечерний воздух и поняла, как сильно организму не хватало этого вдоха, потому что легкие тут же наполнились до краев, а сердце усердно стало пытаться восстановить свой обычный ритм, не успевая разгонять бурлящую кровь по телу.
Эвелин поправила свою юбку, настолько грязную и даже разорванную в нескольких местах по подолу, что ее теперь следовало отправить только на помойку.
Ничего. Шмотки - это просто тряпки. Зачем-то многие люди в наше время уделяют материальным ценностям больше внимания, чем нематериальным.
Обняв свои голые колени руками, девушка подняла голову и застыла, смотря на мужчину, чей силуэт освещался со спины желтым фонарем.
Почему я? - задавала она себе вопрос, который мучил ее. Что за несправедливость - именно ей из тысяч девушек, живущих в этом чертовом городе, повезло оказаться здесь сегодня ночью! Почему в этот великолепный вечер, когда она вдохнула новой жизни, новых сил для того, чтобы жить?

Девушка смотрела на человека, нависшего над нею в полнейшем ступоре. Ох уж эта мужская лаконичность и простота. Чувства и их выражение отнимают у женщин много сил, когда они переполняют сердце. Будь то безумная любовь или страх, гнев или разочарование, они не остаются без внимания, потому что мы так устроены - все, что давит на сердце изнутри нужно высказывать и показывать. А мужчины... С ними как-то даже нелепо говорить о таких вещах и показывать, что ты человек, который ярко выражает свои чувства. Потому что когда он видит женские слезы, то сразу выпадает в осадок, а когда ты говоришь, в очередной раз подходя к нему и целуя: "Я люблю тебя", он думает: "Зачем ты это постоянно говоришь? Я итак это знаю, ты же моя жена!"
Конфликт двух стихий, двух противоположностей, который никогда не кончится, но который и притягивает нас друг к другу по каким-то непонятным нам причинам.
Девушка успела хорошенько промокнуть под дождем, да и плюс ко всему, она сидела прямо у стены, над которой висел водосток. С него вода бурлящими и ледяными струями падала прямо на плечи Эвелин. Поежившись, она провела ладонью по волосам и откинула их назад.
Не успела она попытаться встать сама, как перед ее лицом возникла рука помощи. Кажется, этому человеку она будет обязана по гроб жизни, но сейчас она так слабо соображала, что не могла даже ничего сказать и протянуть ему руку в ответ. Девушка опасливо косилась на мужчину снизу-вверх. Сложно было найти в себе силы даже просто позволить еще хоть раз кому-нибудь прикоснуться к ее коже или хотя бы поверить в чье-то искреннее желание помочь тебе. Разочарование в людях приходит обязательно, но обычно это происходит как-то тихо и молчаливо.
Однажды просыпаешься и понимаешь, что все люди вокруг тебя мелочны и лживы, что каждый извлекает только собственную выгоду, не считаясь с другими. Это обидно, конечно, но быстро ставит на ноги и делает из тебя человека, хорошо ориентирующегося в жизни и почти неуязвимого для глупых проблем. А потом ты перерастаешь в неисправимого циника и умираешь в одиночестве, наедине со своей ненавистью, которую повсеместно выдавал за честность. Нет уж, пусть я лучше буду вечной жертвой, чем откажусь верить в лучшее.
Понемногу приходило понимание. Мысли вновь собирались в кучу и теребили ее, не давая покоя. Обычно такая искренняя и открытая, она спряталась глубоко внутрь себя, желая только поскорее накрыться одеялом и забыть этот вечер до самого утра. И чтобы ночью больше ни один шорох не помешал ей быть спокойной за свою безопасность.
Погодка шепчет. Вставай скорее! - непринужденный голос мужчины прозвучал совсем иначе, чем до этого, но Эв даже с трудом поверила в это спокойствие. В ее глазах все кружилось и расплывалось, но стоило приложить чуть больше усилий и, наконец, ей удавалось сфокусироваться и увидеть лицо человека, который стоял перед ней,освещенное настолько слабо, что из всей картинки Эв смогла уловить только очень общие черты его лица и фигуры.
Поняв, что в таком положении девушка может просидеть еще очень долго, он сам поднял Эви, придерживая за плечо, и девушка поймала себя на мысли, что ей куда как не комфортно, но не столько от того, что страшно снова оказаться в чьих-то руках, а от того, что сотрясающая тело дрожь, должно быть, отдавалась и мужчине и он мог чувствовать ее животный страх. Пожалуй, еще одно унизительное событие на сегодня. Понятное дело, что героем она теперь не выглядела, но показывать себя, пусть даже незнакомому человеку, дрожащей тварью совсем не хотелось, ведь она могла бы собрать себя по кусочкам и подняться, но не получалось даже перестать всхлипывать и утирать соленые слезы.
Подруга, давай-ка скорее. У меня машина тут рядом, довезу, куда надо.  В ответ Эвелин отрицательно замотала головой и хотя до этого опиралась (можно сказать, что почти падала) на плечо незнакомца, сейчас она чуть ли не отпрыгнула от него, но потеряла равновесие, наступив босой стопой на что-то острое и закусив от боли губу, и вновь оказалась связанной чужими руками. Конечно, ее даже не послушали - мужчина продолжил собирать ее грязные сумки с земли, но Эвелин продолжала мотать головой и хрипеть: Нет..
Можно ли назвать ее поведение странным, если знать, что с ней сегодня произошло? Наверно, со стороны она казалась очень странной, но это волновало девушку в последнюю очередь. Ей просто было жутко идти с кем-то незнакомым, садиться в чью-то машину и добровольно подписываться под риском вновь оказаться в беде, потому что в машине (она точно знала) ее вырубит сон, и тогда она будет пойманной мышью, если и этот герой окажется каким-нибудь ненормальным.
Девушка откинула голову назад от покалывающей боли в ноге, когда сделала первый шаг по мостовой дороге. Но это были уже мелочи, которыми она продолжала себя добивать.
Пробежав, как могла быстро, опираясь о мужчину, она застопорилась у машины. Девушка смотрела на невысокий автомобиль и он внушал доверие, но отказаться от своих страхов было тяжело.
Практически насильно спаситель пихнул ее в салон. Перед тем, как возмутиться, девушка успела понять, что здесь ей куда как приятнее, чем там, снаружи.
Отъезжая от того места, где стояла, машина издала грозный рык, похожий на раскат грома.
Эвелин смотрела в окно на тот переулок и тряслась от переполняющей ее злобы и отчаяния, а капли на стекле только добавляли ее состоянию трагизма. Казалось, что теперь никогда она не сможет смотреть на дождь, сидя дома за окном, потому что бегущие вниз струи дождевой воды будут напоминать ей эту ночь.
В больницу может быть? - хриплый голос вывел Эв из оцепенения, и она повернулась к мужчине лицом, поджав под себя ноги.  Ее тело, лишенное привычной грации и нежности было похоже на застывшую скульптуру, поскольку девушка не производила почти никаких движений.
Нет.. Ты умеешь говорить что-нибудь кроме "нет"? - девушка тут же мысленно подколола саму себя.
Открыв рот, чтобы что-то сказать, она так и застыла на пару мгновений, просто думая о чем-то постороннем и отвлекая себя от плохих воспоминаний. Я живу в другой стороне, но вы не обязаны.. - буркнула она, опуская глаза на изуродованные царапинами и грязью ладони.
Спустя некоторое время машина причалила к подъезду высотки, в которой даже бы сама Эвелин не распознала бы свой дом при таком странном и мутном освещении. Вспомнив про свой глаз, она приложила к нему ладонь и просто сидела вот так в теплом салоне машины. Рычащий мотор согревал слух, а обогреватель - кожу.
Эвелин ничего не ждала. На самом деле в голове просто что-то щелкало и она отключалась, оставляя девушку сидеть на одном месте, как куклу. То ли защитная реакция, то ли просто от сильного испуга.
Опомнившись, она резко вдохнула ртом воздуха, словно очнулась ото сна, и попыталась собрать свои грязные пакеты.
На сегодня она итак доставила этому любезному юноше достаточно хлопот.

Подойдя к закрытому окну, Юта прищурилась от солнца, резко ударившего по её желтым глазам, превращая их в прекрасное сверкающее медовое озеро. Свет, зажегший её взор, высветлял шоколадную шерсть на морде, стекал по мускулистым плечам и груди. Всё та же Юта, что и была: всё те же крепкие лапы с массивными когтями, что сейчас с тихим напряжением лежали на подоконнике; та же мощная спина, красиво изгибающаяся в той позе, что она стояла. Но эта собака была за стеклом, а не снаружи, где ждало её внезапно наступившее лёгкое настроение морозного утра. Безмолвно сука скользила взглядом по их участку, где пушистым одеялом лежал слой белого пушистого снега. Но не во внутренний двор она хотела - хотела туда - за забор.
Месяц взаперти. Таня совсем не хотела радостей виде щенков, поэтому вольные прогулки Юты ограничились степенными променадами на поводке. Опустив взгляд на свои передние лапы, собака громко фыркнула и облизнула подсохший после сна нос. Внутри себя она чувствовала зарождение новой силы, новой жизни, начало которой было давно этим солнцем, этим особенным морозным настроением.
Собака порывисто соскочила передними лапами с подоконника и с нервной торопливостью сделала круг по прихожей. Закрытая дверь, около которой небрежно валялся её поводок, упавший с крючка. С каждым ударом сердца, шоколадная собака копила ярость. Будто обезумев, она подскочила к дивану в прихожей и несколько раз рванула обивку зубами, оставив после себя некоторые разрушения. Ушла гулять с Рокси, а меня не взяла. Не взяла. Ярость, подпитываемая обидой, застилала глаза белой пеленой безумия. Скрежетнув лапами по гладкому полу, Юта в пару мощных скачков подлетела к окну; в прыжке сгруппировавшись, собака лбом разбила стекло. Вот она стоит на улице, из мелких порезов выступают первые крови, но она не чувствует боли. Её взгляд полон безумия и она… счастлива. Воодушевленно она с легкостью преодолела забор, окружающий участок и вдохнула свободу полной грудью.
Широкой рысью Юта устремилась вдоль шоссе, ведущего в город. На каждый её шаг нежно, едва уловимо позвякивала на  шее красивая тонкая цепочка, которую Таня позабыла снять после прогулки. Она, конечно, была более строгой, чем обычный ошейник, но Юте почему то нравилась чисто эстетически. На ярком солнце цепочка казалась расплавленным металлом, стекающим по её мощной широкой шее.
Пол дня собака бегала по знакомым переулкам, площадям и улицам, посещала любимые места. Город казался каким-то даже новым, немного непривычным взору.
Завернув в очередной узкий переулок, кончающийся тупиком, Юта внезапно заметила в его глубине слабое движение. Напрягая зрение, привыкшее к яркому свету, собака различила знакомые очертания черной крупной дворняги. Рек стоял к ней задом, чем-то был занят: то ли ел, то ли выкусывал что-то из передней лапы. Юта превратилась в тень, бесшумно ступая, приближалась к нему. Цепочка, чуть сдвинувшись по наклоненной шее к ушам, висела свободно, не звякая.
С замиранием сердца она тихо и злорадно радовалась возможности заявить о своем появлении резко и внезапно. Сильно оттолкнувшись задними лапами, Юта прыгнула на пса. Звякнула цепочка, но уже поздно, она уже вцепилась крепко, чуть пониже холки. Не самый удачный захват, видно всё же теряла сноровку. Однако силы и радости от встречи ей хватило для того чтобы швырнуть его о ржавую стену мусорного бака.
А вот и я!- радостно объявила Юта, глядя на поднимающегося на ноги пса. Небрежно поставив лапу на консервную банку, выкатившуюся из-под бака, она спросила: Ну, что, как живётся?

Отредактировано Helios's Juta (2015-05-02 02:29)