Душно в преддверии грозы. Особенно, если ты конь и крепко-накрепко заперт в узком тесном пространстве коневоза. Вихрь был вынужден дышать противным для лошади запахом бензина; под ногами мелко дрожал пол. Изредка, машина подпрыгивала на ухабистой дороге, и саврасому жеребцу приходилось прикладывать усилия, чтобы устоять на ногах.
Сено висело нетронутым, словно было им незамечено. Наверное, он был снова погружён в свои думы. Куда везут на этот раз? Видно, не подошёл той конной школе, раз снова продают. Нет, могу я столько прыгать, даже с лёгкими детьми. Машина резко затормозила, и Айрин пребольно ударился носом о железную перекладину. Я тебе не мешок картошки всё-таки! – возмутился саврасый, ударяя тяжёлым некованым копытом в пол. Что-то опять ноет задняя нога, наверное, пойдёт дождь, да и душно-то как.
Наконец, жеребец услышал, как перестал урчать мотор; машина замерла. Вокруг, видно, ходили люди – Айрин слышал их голоса, но, кажется, всё меньше и меньше осознавал действительность. Солнце нещадно пекло железную крышу перевозки, и Вихрь чувствовал себя плохо: в висках стучало, перед глазами начинало темнеть. Что это так звенит в ушах?
Эй! Выгружайте коня! – раздался совсем рядом, за железной стенкой, визгливый женский голос. Загремели замки на двери, опустился трап, впустив в тесное помещение жаркий летний полдень, который не принёс ни одного свежего глотка воздуха. Вихря отвязали и, толкая в грудь, принудили пятиться задом. Хотя, таким образом покидать коневозку жеребец был вынужден далеко не в первый раз, он делал это максимально осторожно, несмотря на торопящих его людей. Чего-чего, а с трапа загреметь совсем не хотелось, тем более, коневоз стоял на асфальте.
Наконец, Вихрь был выгружен, и с его ног были сняты транспортировочные ногавки.  - В конюшню? – Стойте, стойло ещё не приготовлено. Коневоз за Аристархом приедет только в семь. Ну, пусть тогда в леваде гуляет.
Жеребец был передан в руки другого конюха, который повёл его в сторону левады, располагавшейся совсем близко от места выгрузки из перевозки. Хорошая левада здесь – подумалось саврасому. И действительно, тот вид, что расстилался перед его взором, был достоин похвалы: Большая левада, с достаточно густой и длинной травой, сильно вытоптанной лишь по периметру, вдоль ограды. В дальнем конце её росло большое раскидистое дерево, бросавшее тень на ясли с водой. Вода!
Вихрь ускорил шаг, но был почти сражу же одёрнут мужчиной, который крепко зажал в кулаке чёмбур недоуздка. Пф.
Конюх снял с морды жеребца недоуздок и тот лёгкой рысцой устремился в конец левады, чтобы, наконец, очутиться в прохладной тени и напиться вдоль. Достигнув спасительной тени, Айрин надолго припал бархатными губами к водной глади в большой поилке, в которой плавало несколько листьев ивы, упавших с дерева. Неплохо на новом месте. Пока что.

Прохладная вода глоток за глотком прокатывалась по горлу жеребца, он пил долго – уж очень сильна была его жажда. Когда же влажные губы его отпустили покрытую рябью поверхность воды в поилке, Вихрь фыркнул и хлестнул лоснящийся круп хвостом, отгоняя назойливых паразитов.Пф… Мда, в ближайшее время лучше не бегать. После такого водопоя Айрин ощущал приятную тяжесть в животе. Он чуть-чуть побродил под тенью большой старой раскидистой ивы, раздумывая о чём-то. Это новое место было неплохим, на первый взгляд очень даже приемлемым для безбедного существования. Интересно, опять детская школа? Я ничего не имею против детей и того, что кто-то должен их учить, но всё же, эта работа невероятно выматывает. Впрочем, я относительно здоров, бодр и мне грех жаловаться. Кто знает, в какой дыре я окажусь, когда стану стар.
Обмахиваясь шикарным густым хвостом, Вихрь опустил голову к траве и стал размеренно, неторопливо пастись. Странно, что я один в такой большой леваде. Слишком уж большая честь. Ответом на его мысли около калитки появилось какое-то движение – это конюх привёл светлую лошадь. Ветер ещё не донёс до ноздрей жеребца её запах, но обладая отличным зрением, он мог с большой вероятностью утверждать, что это кобыла. Она уверенно направилась к поилке, в полном безмолвии обойдя его. Жеребец проводил её взглядом: это была высокая, может и повыше его, кобылка. Явно молодая, арабской породы - судя по вогнутому профилю точёной мордочки и  характерному телосложению. Гривы и хвоста у неё было значительно меньше, чем у Айрина, однако ж, незнакомка смотрелась изящно и лаконично. Бывают арабки тонкие и звонкие, хрупкие, будто их унесёт первым встречным порывом ветра, а эта мадам была более реальна и насущна; крепкая и казалась сильной, если судить по мышцам, что по-жеребцовски  рельефно выступали на её поджаром теле. Эта девочка явно находится в хорошей физической форме. Ещё бы поразговорчивее была. – мысленно пожелал жеребец и возвратил внимание к траве.
Через какое-то время, которое было проведено незнакомкой у поилки, она сама подошла чуть ближе к нему и решила завести разговор, который начался с вполне обычного приветствия: Здравствуй. Айрин полностью повернулся к ней мордой и мягко ответил: День добрый. Тысяча мыслей пронеслись в его голове сейчас, но он не задержал ни одну из них. Было слишком рано делать какие-то выводы, слишком мало было сказано слов. Как твоё имя? Саврасый легко и непринуждённо улыбнулся: Вихрь. Вихрь Айрин. Жеребец предпочитал заводить разговоры на лёгкой ноте с улыбками и некоторым светским тактом, не выдавая никаких глубоко затрагивающих его личность слов. В нём было очень много воспитания, наверное, он просто умел учиться, набирать в себя как губка, однако ж, фильтруя информацию. Много кровей было намешано в Вихре, его пример доказывает, что откуда ты бы ни был родом, ты сможешь адаптироваться, получить уважение к своей личности. Разумеется, ты никогда не избавишься от этих нот, ноток Родины, которые играют в твоей душе; жеребец много раз убеждался в своей жизни, что на многие свои недостатки ты можешь указывать сам, отвращая от себя собеседников.
Говори ты с ними на равных, мельком указывая на свои достоинства и никто, заслушавшись, не подумает, что коню-помеси, выросшему в горах Кавказа, надо отказать в общении, подчеркнув своё мнимое благородство.
Задам встречный вопрос. – сказал Вихрь и кинул внимательный, но совсем не назойливый взгляд на кобылу. Мне кажется, она чем-то опечалена. Наверное, из-за переезда. Это же её только что выгружали? Я же слышал, как приезжала вторая перевозка.

Светлая незнакомка была нетороплива, казалось, она долго и проницательно изучала каждое его слово, прежде чем ответить. Вихрь, по характеру своему обладая ангельским терпением, не прикасался к траве, полагая, что есть во время разговора не прилично по отношению к собеседнице. Густой кудрявый конский волос спадал на глаза, изредка сдуваемый порывами ветерка, которых было так мало в преддверии грозы. Атмосфера будто остановилась, Вихрь чувствовал воздух, как если бы он был материален, казалось, ощущал его вкус. Жеребец никогда сам не откидывал чёлки с глаз, он был достаточно умён, чтобы уметь ставить себя окружающим интересной, чуть таинственной личностью и этот образ гармонично дополнялся его солидностью, мирным спокойствием и безмятежностью бездонных тёмно-карих глаз. Приятно познакомиться, Вихрь. Жеребец сдержанно кивнул своей красивой крупной головой, всё с той же терпеливой внимательностью относясь к арабке. Бонд. Джеймс Бонд. – рассмеялась она и пока длился её тихий смех, Вихрь спокойно пояснил: Вторая часть моего имени появилась значительно позже, чем первая. Больше жеребец ничего не сказал по поводу её насмешки, но всё же, хоть и он это деликатно скрыл, такие шутки от малознакомых личностей были ему неприятны.
Да ладно, я прикалываюсь. Не принимай это близко к сердцу. Айрин переступил с ноги на ногу и ничего не ответил. Не то, чтобы какие-то слова кобылы его задевали, скорее ему был неприемлем такой тон разговора с незнакомцами. Нагловатая барышня. И через чур самоуверенная, скорее всего, и самовлюблённая. Что до Вихря – он такими пороками не страдал. Да, он знал, что он красив, сам везде себя утраивал, но не было в нём явного самолюбования, наверное, потому, что красота эта была дикой, спустившаяся с величественных гор. Этот огонь дикой кавказской лошади до сих пор тлел в нём. Он был слишком умён, чтобы бессмысленно драться, без результата бросаться во все тяжкие, караемые людьми, поступки. Поэтому его происхождение было как его тайна, как реликвия, которую он впитал в себя вместе с молоком своей матери.
Ака. Как видишь, я только - только приехала. Ещё не освоилась толком. А ты? Жеребец снова слегка кивнул головой, запоминая это имя. Впрочем, ему вряд ли грозило забыть его, так как обладательница этого имени была кобылой достаточно яркой, даже дерзкой на взгляд уравновешенного Вихря. Не стоит думать, что он не способен веселиться, бегать вместе с кем-то в леваде, шутить – как говориться – в тихом омуте черти водятся. Несмотря на то, что жеребец умел с достоинством держать себя в обществе, он чуждался крайних его проявлений, поэтому был холодноват в разговоре с Акой.
Ответил же он достаточно быстро: Да, я видел, как тебя выгружали. – мягко сказал жеребец, смотря на эту точёную арабскую морду, в то время как сама кобылка внимательно его разглядывала. Впрочем, это его не коробило. Как людям бывает интересно рассмотреть симпатичного им человека, так и лошадям свойственно данное поведение. Сделав небольшую паузу после предыдущих своих слов, что сорвались с его бархатных губ, Вихрь заговорил вновь: Меня выгрузили минут пятнадцать назад.
Разговор медленно и неумолимо заходил в тупик, Айрин чувствовал это, поэтому решил оживить его вопросом, на тему которого оба они могли бы ностальгировать: Откуда ты? Если она банально ответит, что «из мамы», мне, пожалуй, действительно наскучит этот разговор.

Отредактировано Вихрь_Айрин (2012-10-05 15:03)